понедельник, 23 июля 2012 г.

Наше светлое всегда (Тема на подумать)



Есть такая байка: когда Акинфий Демидов нашёл в своих Уральских владениях месторождение серебра, он не стал извещать о том Петербург, а придумал втихую самому чеканить поддельную монету. Русский рубль сам по себе был тогда силён, но Петербургский монетный двор переплавлял для чеканки привозное серебро, обычно уже с примесями, неизбежно терпя убыток при очистке металла до стандартной пробы. Демидов же гнал свой серебряный самогон из самолитого материала, который как монетное сырьё был куда выгодней. Весила его монета строго столько же, сколько петербургская, так что фальшивой она была только ввиду нарушения исключительно царской монетной регалии. Говорят, серебра в ней в среднем даже больше было.


В столице Демидову хитрость вскоре начали подозревать. И, болтают, однажды во время игры в карты Анна Иоанновна, получая от Демидова выигрыш, спросила его с подколкой: «Какими платишь, Никитич – моими или своими?» На что Демидов, поклонившись, совершенно честно ответил: «Все мы, матушка, твои, и всё наше – твоё же».


Даже для Демидова и даже в анекдоте было бы рискованно перевирать Евангелия («И все Мое Твое, и Твое Мое» – Иоанн, 17:10), если бы его реверанс не был совершенно точным отражением тогдашних представлений о собственности. Чем бы ни владел тогда российский подданный, и сам он, и любое его имущество по традиции считались собственностью царской фамилии. Дворяне лишь начинали при Анне Иоанновне приобретать имущественные привилегии и освобождаться от некоторых традиционных сословных обременений (вроде обязательной статской или военной государственной службы), и лишь при Екатерине Великой они получили её «Жалованную грамоту», которая более-менее освободила их от необходимости во всём отчитываться перед Двором и даровала исключительное право собственности на землю и крепостных (а также право не платить налоги и обустраивать местное дворянское самоуправление). Но даже и здесь традиция не была обойдена: правящий самодержец оставался вправе по своей единоличной воле лишить их всего. И хотя дворянство было награждено, по словам Пушкина, «большими преимуществами касательно собственности и частной свободы», но эти преимущества заканчивались там, где начиналось монаршье право. И хотя представление о частной собственности (в её более-менее европейском понимании – как собственности неотчуждаемой иначе как по суду) закономерно укреплялась по мере развития передовой промышленности, Россия оставалась во многих отношениях личной вотчиной правящей династии. Это положение не поколебал даже Манифест 1905 года, формально введший в стране парламентаризм: документ, что примечательно, ни единым пунктом не ограничивал власти Николая II. Кое-кто из историков считает, что именно глубокое осознание последним Императором единоличной ответственности перед Богом за свою страну (и непонимание, как эту ответственность можно передать кому-то другому) и привело её к революции, ибо шапка в этот раз совсем уж пришлась не по Сеньке…


Революция поначалу вообще рванулась отменять всякую собственность, однако эксперимент быстро обернулся совсем уж обидной для противников всяческой собственности катастрофой и вынужден был уйти в компромисс. Появился конструкт в виде «социалистической собственности» (если помните из курса обществоведения, она делилась на «личную», «коллективную» и «государственную»), который на практике вылился в знаменитое жванецкое «что охраняешь, то и имеешь» – всеми «неличными» формами собственности от стала распоряжаться партийно-хозяйственная номенклатура. То есть, многовековая традиция возобладала, патерналистская по характеру власть вернула представления о собственности хоть и на новом уровне «теоретического обоснования», но в то же самое, по сути, «вотчинное» состояние…


Потом, в последнем десятилетии XX века, были некоторые разрывы привычного шаблона – многие из вас это помнят. Однако уже к середине 2000-х ситуация практически полностью и как бы сама собой вернулась к традиции. Сословная номенклатура столь явно восстановила фактический контроль над всей весомой собственностью, что некоторые, мягко говоря, олигархи не сочли зазорным заявить, что они готовы передать все свои активы в управление государству, стоит оному лишь намекнуть. «Все мы, матушка, твои, и всё наше – твоё же»…


Бытующее представление о собственности почти буквально вернулось ко временам Анны Иоанновны. Государство самодержавно владеет всем сущим в его юрисдикции, благоволя некоторым гражданам кое-чем пользоваться. Ну, понятно, и на «личную социалистическую» собственность оно пока не посягает, но вот от лишних свобод уже стремится граждан избавить. Ради их же собственной безопасности и спокойствия, естественно.


Ибо не о чем беспокоиться тому, кто не принимает решений сам и доверил сие тяжкое бремя истинным владельцам своим. Такая вот традиция.


Но ничего, лет через сорок и до «Жалованной грамоты дворянству» доживём. А в ней – самоуправление, а равно и володение землёй и крепостными.


Надо только дождаться.


Share






via WordPress http://ispace.ru/barros/2012/07/23/3492

Комментариев нет: